ПЕТРОПАВЛОВСКАЯ ЦЕРКОВЬ. ВИЛЕНСКИЙ НЕКРОПОЛЬ.

 Нургалеева Л.В., Воронцова Э.В.

Петропавловская церковь. Виленский некрополь.

 Принято считать, что "всякая могила травой зарастает", но  людям  свойственно  желание побороть  забытьё. Сегодня для этого больше возможностей, чем раньше, так как архивы открыты для широкого доступа. Сведения из архивов дополняют список семейных документов. Забытые исторические  данные сегодня можно дополнить, изучая страницы Метрических книг. В них существовал  специальный раздел, который регистрировал погребения. Структура составленного нами списка  в основном соответствует форме учета умерших  в  таблицах Метрических книг. Упущена лишь строка, в которой указаны имена псаломщика и священника. Они редко менялись. В метрических книгах Петропавловской церкви 1901 г., например, значатся священник Георгий Склабинский и псаломщик Иоанн Жеребятьев. В 1917 г. в церкви  совершали обряды  священник Александр Магницкий и псаломщик Тихон Виделин.  В Книгах ставилась дата смерти и погребения. Умерший ребенок назывался со ссылкой на имя-отчество своего отца, жена со ссылкой на имя-отчество мужа. Это звучало примерно так: "Михаил,  сын крестьянина пос. Виленского Ивана Михайлова Бугреева" или "Анна Мартыновна, жена крестьянина пос. Бросовского Ивана Захаровича Андреева". Обязательно указывался возраст умершего и причина смерти. Мы сознательно не стали изымать из таблиц "медицинские подробности". Это тоже красноречивая бытовая информация, которая жестко высвечивает разнообразные стороны переселенческого быта: высокая детская смертность от «младенческой слабости»,  поноса.  В 1910 г. скарлатина, а в 1914 г. оспа  унесли жизни многих детей. В одно лето семья Якова Янковского похоронила  дочь и сына, которые умерли от скарлатины. В 1919 г. свирепствовал брюшной тиф. Он не жалел ни женщин, ни мужиков, ни стариков. Сразу два родных брата Осип Семенович и Павел Семенович Митюкевичи, те самые, которые приехали из Виленской губернии, умерли в один год. Не знаем, какое найти объяснение тому факту, что практически все дети в семье Николая Федоровича Капустина умирали в младенчестве по разным причинам (в том числе и «винирия»).

Анализ дат смерти и захоронения позволяет утверждать, что ритуал погребения сегодня изменен. Среди сельчан бытовала поговорка: "За упокойной трапезой ничего хмельного не подают". Многие ли знают об этой традиции сегодня? Знаем ли мы, что традиция трехдневного отбывания покойника на "белом свете" не является исконной традицией. Если судить по записям Метрических книг начала ХХ в.,  людей хоронили уже на следующий день, а иногда и в день смерти. Исключение составляли  случаи, когда дело носило явно криминальный характер. Такие  истории случались и  в Виленке. Приведем  реальный пример. В  1907 г. был случайно убит двадцатичетырехлетний Георгий Владимирович Никонов. Об этом случае вспоминала бывшая жительница поселка Клавдия Михайловна Янковская. Кровавая история была связана с покупкой нового жилого дома для семьи её деда Андрея Ивановича Янковского. В деревне продавалась изба. Она   была просторной, удобной   и   красивой. Основным претендентом на её покупку была семья Никоновых. Но тут вмешались Янковские. Они сумели склонить хозяина в свою сторону.  Никоновы, оставшись ни с чем, начали злобную травлю "перехватчиков". Постоянная нужда, тяжелый быт и суровый климат влияли на общую атмосферу и накладывали отпечаток на всех. Никоновы же считались в деревне первыми задирами... Однажды в праздник братья решили отомстить за неудачную сделку. Перебив окна в доме у Янковских, они бросились бежать. В запале молодой парнишка Михаил Янковский схватил со стола нож и  запустил  им вслед убегавшим. Попал в Георгия Владимировича Никонова. Удар оказался смертельным, но  полиция, выяснив обстоятельства дела,  отпустила парня домой.  Он находился  в положении человека, вынужденного защищать свой дом. Но "кровь пути кажет" и спустя двадцать лет,  когда Михаил был уже взрослым, многодетным  мужчиной,   Никоновы повторили набег. Об этом случае рассказал Сергей Григорьевич Янковский. Его дед Роман Иванович задумал вырыть колодец под окном своего  дома и стал  приглашать для участия в этом тяжелом деле своего соседа Никонова с сыновьями. Но тот ответил, что дом стоит на горе, до воды не докопаешься и отказался. Роман Иванович  собрал сыновей  Алексея, Григория и Петра.  Пришлось опустить сруб на 18 метров в землю, и вода пошла. Когда все было готово, Никоновы стали пользоваться колодцем, как ни в чем не бывало. Не выдержала несправедливости жена Романа Ивановича Анна Федоровна (Романчиха) и высказала Никоновым все, что считала нужным. Вспыхнул новый скандал, а потом и расправа. Братья Никоновы  ворвались вечером в дом и убили сразу двоих - Михаила  Андреевича и Романа Ивановича Янковских (фото 1 и 2). Это произошло в Михайлов день, (22 ноября 1932 г.), который был престольным праздником в Виленке.

                 Роман Иванович работал кочегаром в поселке Чекист, отапливал помещения, где жили беспризорники. На праздники  приехал домой и решил собрать родственников.  Затеяли  застолье. Выпили. Роман Иванович ушел в горницу, лег на полу и уснул. Вдруг погас свет. Романчиха вышла с фонарем в сени. Её резко оттолкнули. Ворвались в дом. Роману Ивановичу, которого в темноте приняли за Михаила Андреевича Янковского, было нанесено около двух десятков ранений ножом. Никоновым все казалось, что он поднимается... Когда вбежал в комнату  Михаил Янковский,  бросились и на него. Об этом случае вспоминают разные люди и по разному поводу, но это событие было ошеломляющим для всех в деревне.

Нам встречались в архиве интересные документы о бытовых ситуациях. Один  из документов относился к неординарной семейной  ситуации. 8 мая 1901 г. у Георгия Петровича Лысенка от чахотки умерла  жена Леонида Викентьевна. Он остался один с двумя малыми детьми на руках. Через две недели женился вновь. Взял крестьянскую девицу из поселка Мыльниковского - Параскеву Антоновну Радикевич. Но бывает в реальной жизни, как в поговорке:  "сегодня венчаешься, а завтра скончаешься".  Через полтора года  после родовой горячки умерла  и вторая жена Георгия. Сельчане вынуждены были свидетельствовать перед законом, что крестьянин их деревни вовсе не "Синяя борода", а невольник судьбы. Спустя полмесяца после смерти второй жены Георгий вынужден был жениться в третий раз. В этом документе отражена достаточно редкая жизненная ситуация и нелегкая судьба малых детей.

 Нельзя сказать, что все захоронения на Виленском кладбище  нам известны. Этих могил уже не восстановить, но есть и чисто формальные проблемы. Нередко жители поселка Бросовского, который находился в двух километрах от деревни Виленки,  записаны в метрических книгах в число  погребенных на Виленском кладбище. По нашему мнению, это маловероятно, поскольку у Бросовки было своё кладбище. И среди сохранившихся в настоящее время могил на кладбище Виленки нет «чужих» имен. Но поскольку данные Метрических книг  служат официальным документом,  мы оставили имена всех, кто приписан к Виленскому кладбищу. Хотя   сомнения  в  правильности принятого решения не оставляют нас и по сей день.

Бывая  на кладбище Виленка, мы приходим  к могиле своей прабабушки Ольги Федотовны Янковской (фото 3), она умерла в 1962 г. , прожив 91 год. И мы предполагаем, что рядом захоронен её муж - Яков Иванович Янковский. Он был старшим унтер-офицером  106 Уфимского полка, после службы женился, работал в кладовой железнодорожных билетов в г. Вильно.  Когда в 1905 г. объявили мобилизацию запаса его года, решил ухать с семьей в Виленку, где жили его отец и братья-сестры.  По дороге были вынуждены два года прожить в г. Челябинске, работал на железной дороге. Они приехали в Виленку в 1907 г. Яков занимался продажей  дров, потом заболел чахоткой и умер в 1921 г.  Мы точно знаем, что здесь же похоронен наш прадед Митюкевич Константин Семенович. По рассказам его сына  Алексея, в 1919 г. в деревню пришли «красные»,  они зверски забили нагайкой Константина Семеновича за то, что старший сын служил в армии Колчака. Ему было 60 лет. Место захоронения не сохранилось. Война, любая, так или иначе, оставляет свой след в судьбах семей. В такую годину смерть побывала практически в каждом доме. Мужчины гибли на фронтах, женщины умирали от непосильной работы и тяжести горя, свалившегося на их плечи. В такие времена, когда жизнь заставляла живых выживать, о мертвых думали в последнюю очередь, поэтому многие могилы просто сравнялись с землей.

Очень сильно выделяется из общей картины могила  Ивана Игнатьевича Поплавского (фото 4) с надписью на польском языке. Он не крестил детей в  церкви. Признавал только католическую веру и проводил все обряды в католическом костеле.  В 1898 г. он привез семью из пятерых человек из с. Освей Дриссенского уезда Витебской губернии. Обустроился. Занимался кожевенным производством. По характеру вежливый, скромный, спокойный. Его семье пришлось пережить тяжелейшие дни, когда одна дочь утонула в колодце, а другая сгорела  в костре. Всё, не отходя от дома. Прямо у крыльца. Много внимания приходилось уделять хозяйству, а малые дети порой оставались предоставленными самим себе. Мы познакомились с внуком Ивана Игнатьевича и Анны Игнатьевны – Михаилом Станиславовичем Поплавским.

Этот удивительный человек рассказал историю переселения своей семьи в Сибирь. Причиной смерти его бабушки и деда послужили события 1929 г.  Началась первая волна коллективизации. Её сторонников находилось немного. С ярыми  противниками для наглядности расправлялись очень жестоко. Единственного сына Станислава Ивановича выслали с семьей в Красноярск на принудительное жительство и работу за  намеренный убой государственного скота. Эта формулировка прикрывала истинное значение происходящего: люди не соглашались вести коллективное хозяйство. Иван Игнатьевич  не выдержал перемен.  Он умер в 1929 г., за ним через год "ушла" его жена. Говорят, умерла от сердечного приступа.Удивительно, насколько удалось потомкам Говора Франца Семеновича сохранить память о нем. Этот человек умер в 1901 г. от простуды. На его могиле стоит каменный памятник (фото 5). От остальных памятников отличается он тем, что на нем высечена  аббревиатура «I.Н.Ц.I.»    Для себя мы отметили, что существует некая клановость в захоронениях. И у каждой семьи на кладбище есть своё «место». Очень показательны в этом плане захоронения Лысенков, Школко, Говоров (фото 6). Потомки сохраняют память о тех, кто жил, работал, растил детей и умер в Виленке. И до сих пор кладбище можно считать действующим, потому что изредка здесь появляются новые могилы. И мы не раз имели возможность пообщаться с потомками жителей Виленки, которые встречаются на кладбище перед святым церковным  праздником Троицей.  И тогда можно понять, что родственников близких и далеких у тебя намного больше, чем  ты мы мог предполагать. И чужой человек за минуту становится очень близким. И думается, не важно, что не сохранились могилы твоих предков. Ты знаешь, что есть на этой земле маленький уголок, куда  можно прийти и поклониться  своим дедам и прадедам, которые покоятся среди сосен в стороне от дороги.Создание некрополя явилось одним из направлений нашего  генеалогического поиска. Работу по составлению полного списка имён людей,  погребенных на Виленском кладбище, на самом деле нельзя считать оконченной. Первая часть Виленского Некрополя выстроена  на материалах  Метрических книг Петропавловской церкви с. Петропавловского  (Некрасовского) Нелюбинской волости Томского уезда за 1900 - 1919 гг. Интересно, что нередко крестьянин деревни Виленка при регистрации смерти в метрической книге обозначался как запасной рядовой, отставной унтер-офицер, подполковник, мещанин и т.д. Священники фиксировали возраст умершего, причину смерти. Ценность такой информации не вызывает сомнений. Ведь в архивах Сибири невозможно найти даты рождения переселенцев, родившихся в Белоруссии и Польше.  Все сведения о рождении оставались в церквях той местности, откуда они приехали. И примерный возраст, указанный при погребении, стал ориентиром при дальнейшем поиске информации о том, откуда конкретно прибыли наши переселенцы.

Вторая часть Некрополя включает в себя имена  людей, могилы которых сохранились на кладбище Виленки, но у нас нет документального подтверждения данных по захоронению. На наш взгляд, факт существования места погребения  уже сам по себе является неоспоримым свидетельством. Кроме того, мы позволили себе включить в этот список людей, не имея документального подтверждения того, что они здесь похоронены. Потому что родственники с большой долей уверенности подтвердили этот факт. Мы сделали соответствующую пометку и надеемся, что архивные документы всё подтвердят.  И  документально подтвержденный  список появится, когда для нас  будут открыты архивы.  Некрополь должен быть полным, в этот сборник включен лишь его фрагмент. Впрочем, мы рады  и  этой скромной  возможности.

Мы сфотографировали все оставшиеся на кладбище Виленки памятники, ведь получается так, что только они и деревья вокруг, да ещё речушка Самуська остаются немыми свидетелями того, что когда-то существовала на этой земле деревня Виленка.

Виленский Некрополь  2011 год[1]

[1] Составлен  по фактическому  состоянию Виленского кладбища летом 2011 г.  и устному заявлению родственников.